Я - истребитель. Я — истребляю - Страница 41

— Да, я их исполнял неделю назад: «Песенка велосипедиста» и «Люди встречаются».

— Почему именно их? Нет, выбор конечно хороший, ты их на бис постоянно исполняешь, но все же?

— Да я напел десяток, а они за эти уцепились. Сперва конечно за «Люди встречаются», а потом заметили что время остается, записали и «велосипедистов».

— Они?

— При встрече Быков позвал своих коллег, вот консилиумом и решали, что мне петь. Что понравится народу. Так и выбрали.

В это время мы обнаружили, что присутствующие в помещении дежурный и радист активно греют уши.

— Товарищ комиссар, получено разрешение на взлет истребителя ла-пять бортовой номер семь. Через… сорок минут, — глянув на часы сказал опомнившийся лейтенант.

Радист тоже вернулся к своей работе непрестанно вызывая какого-то Чародея.

— Хорошо. Отметь в журнале.

— Есть.

Повернувшись ко мне, комиссар сказал:

— Вечером будет собрание, все-таки такое событие нужно осветить.

— Собрание? — я озадаченно почесал затылок. Для меня это было неожиданно, как-то не воспринимал все так серьезно.

— Конечно. Такое неординарное событие требует освещение не только среди бойцов, но и должно быть в газете. Пусть люди знают, что капитан Суворов не только летчик, но и композитор и певец. Выпустим боевой листок.

— Вообще-то они знают, я во время своего первого выступления спел…

— Летчика? Да, вещь! Слышал. Кстати про твое последнее выступление позавчера тоже. Почему молчим про него?

— Ах да. Забыл совсем, замотался. Меня на квартире пионеры нашли, и там по наклонной, дошло до комсомольского радио. Вот и выступил по их просьбе. Выделил два часа своего времени, а оно у меня тогда было не резиновым, но дети это святое.

— Пионеры? Твоя дружина?

— Они самые. Молодцы, нашли. Веселые ребята. И пионервожатая очень интересная девушка.

— Ясно. Ладно до вечера, а пока иди, собирайся. У тебя вылет через полчаса.

— Хорошо, товарищ комиссар.

Выходя из большой комнаты, в которой размещался штаб нашего полка, подумал:

«А о том, что из двух я сделал четыре песни, я вам товарищ комиссар то и не сказал»

Это действительно было так. Мелодия наигранна, голос поставлен, срепетировав несколько раз, я выпустил еще две песни. Те же только на французском языке, по моему мнению получилось неплохо, а вот Быков был в экстазе, он знал этот язык.

— От винта!

— Есть от винта! — выкрикнул Лаптев откатывая компрессор.

Мотор уже был прогрет, когда я подошел под скрип снега под подошвами своих полуботинков. Взобравшись осторожно на крыло, после с помощью механика в теплую, нагретую кабину истребителя. Запустив заглушенный мотор, я стал гонять его, проверяя на обороты. Все было в порядке.

— Мушкет, я База, вылет разрешаю. Как слышите меня, прием?

Поправив ленд-лизовский шлемофон, я ответил радисту Центра:

— База, я Мушкет, вас понял, взлетаю.

Пока полки находились на территории Центра, все полеты были через них.

Проверив хождение элеронов и подкрылков, я покатил ястребок на взлетную площадку. Взревев двигателем, машина пошла на взлет. Вы думаете я крутил фигуры высшего пилотажа? Хазер. С моей-то ногой. Рано еще. Просто ознакомительный полет.

Сделав несколько простеньких виражей я стал оценивать истребитель, и чем больше я сидел в кресле пилота, тем больше и больше нравилась мне эта машина.

Я был в воздухе минут десять как стали возвращаться с вылета два полка. Первыми шли «пешки» за ними чуть отстав сопровождали их Ла-5. Короче занимались не своим делом. Мы охотники. Видимо комполка решил дать наглядную практику сопровождения бомбардировщиков и когда представился случай, воспользовался ею. От строя отделился одинокий «лавочкин» и понесся ко мне. Через несколько секунд, мои ведомый занял свое законное место прикрывая мне спину. Однако я отправил его вниз, узнав, что баки у него были фактически пусты.

Загнав свою машину под масксеть, и отдав ее в опытные руки механика, поигрывая тростью я направился в общий зал где обычно проходили обсуждения вылетов и расшифровки ошибок.

— Ну что герой, вернулся? — Спросил у меня подполковник Стриж, как и все одетый в летный костюм.

— Вернулся, — хмыкнул я, после чего вытребовав трех помощников, направился к себе за подарками из города. А вечером когда употребляли наркомовские за первые сбитые в полку, во время ужина прозвучала моя первая песня. Когда я ее услышал, сам удивился звучанию. Очень проникающая в душу песня несмотря на мой довольно грустно-веселый голос в репродукторе. Песня «Люди встречаются» стала хитом за эту неделю, а когда прозвучала «Песенка велосипедистов»… Бедный я.

Однако это было еще не все.

Вечером после общего собрания мы отмечали не только мое возращение, но и первые сбитые полком самолеты противника. Жаль, меня не было в этом вылете. Не сбивать, молодецки комплексуя что другие дерутся, а посмотреть КАК они это делают. Что ни говори, а видеть самому это не одно и тоже слушая возбужденных летчиков. Это был не первый их учебно-боевой вылет, четвертый, если быть точным, просто, в этот раз они действительно встретились с немцами. Нет, служба оповещения конечно работает на отлично и сообщает о появлении немецких самолетов, но и у немцев с этим поставлено неплохо. Особенно в высотных разведчиках. Три бесполезных вылета на перехват бомбардировщиков разозлили подполковника Стрижа, поэтому он воспользовался парой МиГов и звеном пришедших наконец в полк «Таиров». Поэтому на четвертый вылет небо было свободно от немецких глаз, высотники хорошо почистили небо давая работать не толь моему полку но и «пешкам» которых выпустили в «поле». Кстати это был их первый совместный вылет полным полком. По сути наш полк не был полком в полном его понимании, он так числиться только по бумагам. Бои он будет вестись отдельными группами разбитыми по звеньям, возможно даже по парно. Не полк, а несколько отдельных ударно-охотничьих групп с отдельным штабом для административной деятельности, чтобы соответствующие заявки на горючее, и БК исполнялись… ну и хознужды.